Представление для богов - Страница 89

Его взгляд с надеждой остановился на Арлине. В душе Харнат недолюбливал своенравную девицу, хотя и был с ней неизменно почтителен. Но сейчас Волчица — спокойная, статная, со знаками Клана на одежде — казалась ему воплощением власти.

— Что делать, госпожа? Короля нельзя заставлять ждать...

— Нельзя, — твердо согласилась Арлина, втайне польщенная тем, что у нее попросили совета. — И объяснять, почему нет Хранителя, тоже нельзя. Придется тебе, дарнигар, начинать переговоры.

Получив четкий приказ, Харнат облегченно перевел дух и обернулся, чтобы отдать команду солдатам. Но те уже закрепляли на цепях у зубца стены большое бревно. Во время штурма оно опускалось с башни Северных ворот и ломало вражеский таран. Сейчас с этого бревна, как со ступеньки лестницы, Правая Рука собирался говорить с королем. Переговоры вполне могли бы вестись и сверху: обе стороны хорошо друг друга видели, да и голос надрывать особенно не пришлось бы. Но гордая традиция требовала спускать на цепях бревно, подчеркивая тем самым, как высоки стены крепости.

Придерживаясь рукой за цепь, дарнигар ступил на шершавую кору. Цепи взвыли и залязгали. Арлина легко спрыгнула на спускающееся бревно и встала рядом с дарнигаром. Никто не посмел остановить Дочь Клана.

Нуртор спокойно выжидал, пока бревно опустится на гремящих цепях — совсем немного, локтя на три. Обе стороны уважали старые обычаи, первым должен был заговорить тот, кого вызвали на переговоры.

— Я — Харнат Дубовый Корень из Семейства Прешта! — четко сказал старый воин. — Милостью Джангилара Меча Судьбы, правителя Великого Грайана, я — дарнигар крепости Найлигрим. Госпожа, что стоит рядом со мной, — Арлина Золотой Цветок из Клана Волка, Ветвь Логова. Она — невеста высокородного Хранителя нашей крепости Ралиджа Разящего Взора из Клана Сокола, Ветвь Левого Крыла.

Не дослушав дарнигара, король с веселым изумлением обернулся к человеку в кожаной куртке. Тот с пристальным и наглым интересом разглядывал худощавую стройную девушку в черно-зеленом плаще.

Нуртор вновь перевел взгляд наверх.

— С вами говорит государь Силурана, — милостиво сообщил он то, что все и без него уже знали. — Нуртор Черная Скала из Клана Вепря, Ветвь Изгнания.

Он умолк, обводя глазами край стены, густо усеянный головами в шлемах и без шлемов. Все, кто был сейчас наверху, между Башней Северных ворот и Арсенальной, прислушивались, понимая, что от сказанного сейчас будет зависеть их жизнь.

— Приветствую доблестного дарнигара. — Нуртор был учтив, но все же не смог заставить себя выговорить нелепое мужицкое имя, только что прозвучавшее со стены. — Рад присутствию здесь светлой госпожи. То, что я хочу сказать, обрадует ее. Несомненно, юная Волчица тревожится о пропавшем женихе. Могу ее утешить: Сокол в наших руках, он цел и невредим... — Нуртор мельком оглянулся на своего спутника. — Он и будет цел и жив... если в обмен на его жизнь я получу ключ от крепости Найлигрим.

В воцарившемся молчании по горам прокатился отдаленный гром.

Наконец прозвучал смятенный голос дарнигара:

— Трудно уследить за мыслью высокородного господина... Не будет ли Вепрь добр... не объяснит ли...

Король хмыкнул, удивляясь тупости простолюдина.

— Что здесь объяснять? Простой и честный обмен: ты сдаешь крепость, гарнизону и жителям будет сохранена жизнь... десятники, сотники, дарнигар и шайвигар с семьями даже не будут обращены в рабство. А Хранитель, — Нуртор благосклонно положил руку на широкое плечо своего спутника, — будет возвращен в объятия своего Клана... Ты ведь не хочешь стать причиной гибели Сокола и навлечь на себя гнев его высокой родни?

— Но, государь... — растерянно начал Харнат — и тут же спохватился, что негоже называть так короля вражеской страны. — Но наш Хранитель... Сокол... с ним все в порядке... он здесь, в крепости...

Сначала Нуртор подумал, что ослышался. В недоумении обернулся он к всаднику в кожаной куртке. Но тот был ошеломлен еще больше короля. Брови его были страдальчески сведены, а лицо, и без того бледное, стало мучнисто-белым. В распахнутых глазах застыли недоверие, потрясение, страх.

Гром вновь ударил за лесом — и почудилось Нуртору, что раскаты эти прозвучали в его душе. Король не осмыслил до конца, что было ему сказано, но понял главное: свершено нечто ужасное. Кощунство. Святотатство.

Та же мысль родилась в мозгу у каждого, кто был свидетелем этой невероятной сцены, и неслышное эхо прокатилось по стене, точно эти два слова были произнесены вслух.

Кощунство. Святотатство.

Все замерли, ожидая, что сами боги вмешаются, покарают виновных, и тогда наконец станет ясно, что за петли свила Серая Старуха.

Но вместо гласа Безымянных прозвучал гневный и звонкий женский голос:

— Ну, дикари силуранские!.. Докатиться до такого... самозванца пригреть!.. Правду говорят про ваши Ветви Изгнания: вы там, на севере, шерстью заросли... забыли, что такое Клан!..

Арлина стояла на краешке бревна, бесстрашно глядя сверху вниз на парламентеров. Ее любимого посмели обвинить в позорном преступлении! Да она сейчас этих мерзавцев в пыль разотрет!..

Король опешил. Со дня рождения и до этого мгновения никто не разговаривал с ним так. Гнев, ненависть, проклятия — с этим Нуртору приходилось сталкиваться, на это он нашел бы достойный ответ. Но презрение... насмешка... да еще из женских уст...

— Послушай, Волчица... — заговорил было он.

— Замолчи! — хлестнул короля голос со стены. — Когда грайанские Вепри узнают, что ты здесь вытворяешь, они траур наденут! А их Мудрейший заживо на костер ляжет! Такой позор на Клан!..